Сценария, не терпящего никаких задержек и не требующего дополнительного снабжения. Порой незадачливым водителям армейского транспорта приходила в голову гениальная идея поискать топлива у местных жителей, что зачастую завершалось комфортабельной и оперативной доставкой в украинский плен. Застрявшие и брошенные у обочин российские танки и иную бронетехнику оперативно «эвакуировали» местные фермеры, породив популярный мем про тракторные войска. И, конечно же, свою роль в происходившем хаосе сыграло время года, крайне неудачное для начала войны. Просторы интернета наводнили видео с участием российских военнослужащих, замерзающих в неподходящей экипировке, страдающих от недоедания в холодных февральских лесах и полях. Рассчитывающее на моментальную победу российское командование не озаботилось даже тем, чтобы снабдить своих солдат хоть сколь-нибудь существенным запасом продовольствия, не говоря уже о качественной тёплой одежде. Зачем ватники да штаны с начесом, если через три часа надо в парадном маршировать по Крещатику? Общее впечатление усиливалось снимками заледенелых трупов, припорошенных свежим снегом.

С началом так называемой «частичной мобилизации», метко именуемой в народе не иначе как «могилизация», ситуация со снабжением российских войск и вовсе приобрела характер трагикомичный. Бесчисленные кадры с оборванными, голодными, замерзающими «мобиками», вынужденными приобретать за свой счёт всё необходимое для отправки на собственную смерть, вызывают ожидаемый вопрос: как государство, допустившее и сотворившее подобное, вообще решилось с кем-то воевать? Некоторые мобилизованные вовсе не дожили до попадания на линию фронта, погибнув из-за нечеловеческих условий содержания. Либо пав жертвой конфликтов с братьями по оружию… точнее, по безоружию и безоснащению. Иные, не пройдя даже базовой военной подготовки, были убиты или оказались в украинском плену сразу же после прибытия в зону боевых действий. И это при том, что затылок уже холодит дыхание новой зимы, вновь не сулящей армии вторжения ничего хорошего.

Имперская, советская, а за ними и российская пропаганда любит рисовать образ своего солдата как необычайно сурового и невероятно выносливого человека. Ему якобы нипочем такие условия, при которых бы морально и физически сломался представитель любой другой армии мира и любой другой бездуховной нации. Особенно подобный миф касается событий, развернувшихся в условиях суровых зимних холодов. Последние, разумеется, традиционно представляются эдаким природным союзником СССР-РФ в любой войне. Тем не менее, история знает яркие примеры того, что «генерал Мороз» может занимать в конфликтах совсем иную сторону.

Например, на ум приходит Советско-Финская война 1939-1940 годов, также красноречиво именуемая Зимняя война. В ходе этой войны Финляндия, страна с населением численностью менее 4 миллионов человек, противостояла громадному 170-миллионному Советскому Союзу. Советское руководство, рассчитывающее на мгновенную капитуляцию или хотя бы молниеносный разгром Финляндии, было неприятно удивлено ожесточённостью оказанного сопротивления. И важную роль в эффективности этого сопротивления сыграла не только знаменитая «линия Маннергейма», чью оборонительную мощь (в том числе со слов самого Маннергейма) зачастую преувеличивают в тех или иных пропагандистских целях, но и финская тактика «Мотти», показавшая прекрасные результаты в условиях зимы. Мобильные лыжные отряды финнов, маневрируя по недоступной для техники и труднопроходимой для массивных пехотных соединений лесисто-болотистой местности, наносили стремительные удары в наиболее уязвимые точки коммуникаций противника, окружая, обездвиживая и уничтожая неповоротливые колонны советских войск. Так, в ходе знаменитого сражения на Раатской дороге с 1 по 7 января 1940 года была полностью разгромлена 44-я стрелковая дивизия РККА. Перерезав советские коммуникации, летучие отряды финнов полностью лишили дивизию какого-либо снабжения, а атаки на штабы вносили хаос в управление подразделениями. Рассечённая на части, истощённая и деморализованная дивизия предприняла попытку отступить, но в условиях окружения отступление превратилось в беспорядочное бегство, в ходе которого большинство советских солдат и офицеров погибли либо попали в плен. Важнейшим фактором, вызвавшим столь огромные потери, стали банальные обморожения. В финале битвы финнам оставалось лишь собирать по окрестным лесам обмороженных и измождённых красноармейцев.

Не менее показательны и события Второй Мировой. Из многочисленных кинохроник и архивных фотографий в массовое сознание перекочевал образ немецких солдат, обмотанных в различное тряпьё и замерзающих на бескрайних заснеженных просторах России. И хотя немцы действительно изрядно пострадали от холодов и прочих прелестей местной погоды, частенько забывается, что страдали от них и советские войска — особенно когда неблагоприятным погодным условиям невольно содействовали недостатки снабжения и откровенный идиотизм командования. Наиболее показательным примером служит история 152 стрелковой дивизии РККА, вошедшей в историю как «Замёрзшая дивизия». В мае 1942 года дивизия была направлена за Северный Полярный круг для участия в Мурманской наступательной операции. Одетые в летнее обмундирование, голодные (полевые кухни потерялись где-то в пути) солдаты в ходе 80-километрового марш-броска оказались застигнуты снежной бурей, продолжавшейся трое суток. Как результат — значительная часть дивизии попросту не дошла до намеченных позиций, потеряв ориентировку на местности и неся тяжёлые потери. Всего, по официальным данным, от холода погибли 484 человека, около тысячи пропали без вести (их участь, впрочем, очевидна), а примерно 1200 бойцов были госпитализированы с тяжёлыми обморожениями. Часть из них так же впоследствии скончалась. Оставшиеся же в строю практически полностью утратили боеспособность. Первое же столкновение с немцами лишь принесло новые потери, после которых дивизия наконец-то была снята с данного участка фронта.

Хотя Российская Федерация и провозглашает себя наследницей СССР, а её вооружённые силы, соответственно, наследниками РККА, всё же имеется один нюанс. При всех своих бесчисленных пороках и недостатках, Советский Союз всё же был государством, на несколько порядков превосходящий современную Россию по своей мощи. По мощи своей армии, по мощи своей промышленности, по способностям своей логистики. Потому шансов справиться в тех условиях, при которых терпел неудачи СССР, у российского руководства нет вовсе. Как бы ни стремились правящие чекисты воссоздать советскую тоталитарную модель, в царстве тотальной клептократии, прикрытой обёрткой из популизма вместо идеологии, получается не столько Советский Союз, сколько северная Венесуэла. А значит, если война не закончится в ближайшее время, мы вполне можем стать свидетелями военной катастрофы, способной переплюнуть по своим масштабам и чудовищные потери первых дней конфликта, и недавние «стратегические перегруппировки» с «жестами доброй воли». Сотни тысяч мобилизованных в условиях снабженческого кризиса, тотального дефицита всего необходимого и регулярным ударам HIMARS по тыловым складам и транспортным узлам, станут не подспорьем в войне, а непосильным грузом, тянущим корабль Специальной Военной Операции на дно. И эта грядущая катастрофа способна подтолкнуть кремлёвский режим на любые, самые отчаянные меры: от мирных переговоров любой ценой до применения неконвенциональных средств ведения войны. Или же новой, ещё более бессмысленной и абсурдной волны мобилизации.

Загнанный в угол преступный режим способен на что угодно. Начиная от тотальной резни, где все горит огнем и после нас хоть потоп. Завершая попыткой не просто сделать хорошую мину при плохой игре, а вовсе — постараться сделать вид, что последних 9 месяцев будто бы и не было. Все цели спецоперации выполнены, все нацисты уничтожены, Кадыров лично задушил Шайтана, Медведев виртуозно перепил Иблиса, боевики Пригожина лично пригрозили «Генералу Морозу» кровавой расправой за предательство. И попробуйте доказать, что такого не было.

Поделиться
Комментарии