Я не способен ни обнаружить, ни обозначить, ни провозгласить спасительный рецепт для России или другой страны, захваченной и насилуемой своими же сиятельными проходимцами. Могу только подать знак собратьям, соратникам и соузникам.
У меня ещё есть надежда, и есть невзрачная метка отличия, жалкий значок для тех, кто причастен к такой надежде. Для тех, кто готов к открытому, пусть и негромкому, личному сопротивлению.
Очень важно стать зримыми друг для друга.
Как-то репортёр спросил Боба Дилана: «Вот вы были бунтарь и мятежник, апостол протеста, а теперь всего-то сочиняете мелодичную музыку!» И получил ответ: «Всё, что я делаю, это протест».
Мне кажется: всякий помысел, и поступок, и слово, даже произнесённое шёпотом, если они – пусть не прямо против, но просто вне лжи, нетерпимости, угнетения – это капля, которая неминуемо сгубит, расколет, разрушит любую бездушную глыбу.
Мы целыми континентами, поколениями, народами тянемся из-под этих глыб. А они с каждым годом мертвеют, ещё и поэтому становятся всё холоднее и тяжелее. Эти склизкие державные валуны по-всякому гримируются и маскируются. То они – воровская малина с фаллической вертикалью. То они же – имитация выборной демократии, но – оскоплённой, без амнистии и подлинной конституции, помимо суда и следствия, вне состязательности и равного права на жизнь для всех и каждого.
Требуется немногое – назвать, называть всё своими именами. Если о Руси, о России во всех социальных и политических формах, тогда скажу, что для меня давно очевидно: все её спецслужбы, от опричных насильников, мастеров заплечного дела, сыскных приказов, третьих отделений, ЧК, НКВД, и вплоть до нынешних чёрных «гвардий» и ФСБ – это преступные организации, их высшие и средние чины и активные сотрудники должны быть выявлены и получить по заслугам. Я также убеждён, что все прислуживающие и потакающие неправедной власти – это коллаборанты, пособники оккупантов. И неважно, что захватчики говорят с нами на одном языке и непрестанно вещают от нашего имени.
Я мечтаю, чтобы все улицы и площади, на которых расположены посольства России, получили имена мучеников, жертв безумной державы. Их очень много, и число их растёт с каждым годом.
«Слабого дави, сильного трави», – вот, наверное, русская национальная идея. Давители и травители от неё, безусловно, в упоении.
Не удержусь, приведу отрывок из Толстого: «Для уничтожения правительств […] нужно, чтобы люди поняли: чувство патриотизма, которое одно поддерживает это орудие насилия, есть чувство грубое, вредное, стыдное и дурное, а главное – безнравственное. Грубое чувство потому, что оно свойственно только людям, стоящим на самой низкой ступени нравственности, ожидающим от других народов тех самых насилий, которые они сами готовы нанести им; вредное чувство потому, что оно нарушает выгодные и радостные мирные отношения с другими народами и, главное, производит ту организацию правительств, при которых власть может получить и всегда получает худший; постыдное чувство потому, что оно обращает человека не только в раба, но в бойцового петуха, быка, гладиатора, который губит свои силы и жизнь для целей не своих, а своего правительства; чувство безнравственное потому, что, вместо признания себя сыном Бога, как учит нас христианство, или хотя бы свободным человеком, руководящимся своим разумом, – всякий человек, под влиянием патриотизма, признаёт себя сыном своего отечества, рабом своего правительства и совершает поступки, противные своему разуму и своей совести.
[…] Как же нам освободиться от этих расточителей, которые […] кормятся нашими трудами, для которых мы обрабатываем землю? Сражаться с ними? Но мы не признаём кровопролития, кроме того, у них оружие и деньги, и они выдержат дольше, чем мы.
Но кто составляет ту армию, которая будет воевать с нами? Армию эту составляем мы же, наши обманутые соседи и братья, которых уверили, что они служат Богу, защищая свою страну от врагов. В действительности же наша страна не имеет врагов, кроме высшего класса, который взялся блюсти наши интересы, если только мы будем соглашаться платить налоги. Они высасывают наши средства и восстановляют наших истинных братьев против нас для того, чтобы поработить и унизить нас.
Единственное спасение в том, чтобы внушать людям, что убивать нехорошо, учить их тому, что весь закон в том, чтобы делать другим то, что хочешь, чтобы тебе делали. Молчаливо пренебрегайте этим высшим классом, отказываясь преклоняться перед их воинственным идолом. Перестаньте поддерживать проповедников, которые проповедуют войну и выставляют патриотизм как нечто важное.
Пусть они идут работать, как мы».
(Патриотизм и правительство. Л. Н. Толстой, полное собрание сочинений в 90 томах, том 90, Государственное издательство художественной литературы, Москва, 1958).
Дмитрий Шостакович кратко и точно определил отношение русской власти к людям, которые ей подневольны: «Ваше дело – ликовать!»
Тем же, кто не желает и не в силах выполнить этот наказ, кто мыслит и говорит о власти или плохо, или никак, кто терпеть не может начальство во всех его видах, кто согласен, что всякая власть хороша лишь настолько, насколько она временна и ограничена, – тех я зову заклеймить себя знаком сопротивления, резистором, малой колбочкой: безразлично, какой расцветки. Я собираюсь носить его на левом лацкане пиджака или куртки. Снаружи или внутри отворота – не так уж важно, две проволочки, повёрнутые друг к другу, тоже знак, тоже сигнал собрату.
Выкормыши 2-ой московской школы – мы всюду опознаём друг друга по памятным значкам.
Как дальше быть, я не знаю. Но верю, что подобная мета поможет хотя бы кому-нибудь одолеть одиночество, безверие и отчаяние. На пути к тому неизбежному времени, когда нынешняя пагубная Россия будет упразднена. Когда станет для всех очевидно, что её неподдельные патриоты, дети, спасители – это сплошь иностранные агенты, враги народа, участники сопротивления. Я уверен, это не только к России относится.
Эйнштейн: «Что должна делать интеллигенция, столкнувшись с казённым произволом? По правде, я вижу только один путь – революционное неповиновение в духе Ганди... если немалое число достойных вступят на этот опасный путь, он приведёт к успеху. Если нет, тогда интеллигенция этой страны не заслуживает ничего лучшего, чем рабство… В силах одного человека лишь служить примером для других и мужественно защищать нравственное начало...»
В общем, то же самое, по легенде, сказал перед казнью Януш Корчак:
«Вы ошибаетесь. Не все негодяи».
